Левченский синдром

[Antuanela]

[lexie]

а зачем от нее защищать? наоборот, нужно поощрять.

[snowman]

заражение продолжается

На учениках нет формы Где господин Соловьев? Похоже эта школа заражена <либеральным вирусом>! А ведь могут промыть мозги детям до такой степени что еще скажут что любое общение со взрослым извращение. Я бы не захотел видеть маразматов объясняющих старшеклассницам про дядей-педофилов Я бы просто не выдержал и врезал бы там с ходу тем кто стал бы разговаривать с 15-17 летними девушками как с маленькими детьми. Это уже целенаправленная политика по дибилизации молодежи.

[Antuanela]

[lexie]

да они придурки там. смотрел интервью с липницкой. абсолютно взрослый человек.
один из самых популярных каментов - я бы вдул!

[lexie]

самое либеральное законодательство. быдло хавает любую пропагандискую ложь.

[snowman]

Трагичная новость Изнасилована и убита 10летняя девочка.

http://itar-tass.com/proisshestviya/1024963

От себя и от группы могу добавить только одно мне омерзительны ублюдки которые ловят нормальных парней на 15-летних девушках и называют это педофилией. Вам реально место в зоопарке борцы вместо обезьян! А тем временем насилуют и убивают детей и делают это садисты и убийцы по природе а не педофилы о которых вы поете! А вообще что я пишу когда вашей псевдоборьбой управляет бабло а не мысли о детях

[John1989]

http://www.chaskor.ru/article/obraz_..._drugogo_16230

Образ зловредного другого



Распад СССР обусловил распад западной дисциплины — военной, политической, социальной. Эта дисциплина во многом держалась на блоковом противостоянии, на реальном страхе, что западная группа войск рванёт к Ла-Маншу. Нет угрозы (команда «вольно!») — нет и тех внутренних рёбер и каркасов, которые позволяют людям справляться с собственными желаниями, в том числе и с желаниями запретными. Поэтому и возник педофил как мифологическое средоточие зла, как козёл отпущения.

Педофилы атакуют! Педофилы подстерегают! Педофилы среди нас! Педофилы у ворот! Ты записался педофилом? То есть, тьфу, простите, ты разоблачил хоть одного педофила?

Смерть педофилам! Пожизненное заключение! Электронный браслет! Химическая (а лучше — хирургическая) кастрация! Размещение сведений в общедоступной базе данных! А лучше всё вместе: фотографиями педофила обклеивают его дом и окрестные улицы, потом его кастрируют, надевают электронный браслет и ведут в тюрьму под тревожное попискивание педофилодетекторов в карманах добрых граждан. А там заменяют пожизненное заключение смертной казнью. Желательно позорной и мучительной. И в финале сжигают его презренный труп на заднем дворе.


С «педофилами» сейчас происходит то же самое: словом этим обозначают неизвестно что. И та запись в блоге, с которой мы начали, и большинство аргументов борцов с педофилией представляют собой хорошие иллюстрации на тему манипуляций массовым сознанием. Статистику «борцы» подтасовывают, заменяют на отдельные случаи или просто цитируют невпопад: например, как аргумент часто приводится общее число насильственных преступлений против детей либо количество детей, погибших за определённый период, — без уточнения, какое количество из этих преступлений — сексуальные.

Истерику — в массы!

Что потом делать с пеплом, неважно. Важнее всё-таки понять, кто он такой, этот ужасающий педофил.

Вот здесь — проблема. Педофилия — это особенность психики. Причём довольно расплывчатая и неопределённая. Преступления под названием «педофилия» нет. Есть изнасилование малолетних, добровольный секс с малолетними, развратные действия с малолетними. За эти уголовные преступления положены определённые наказания. Есть люди (подлые, жестокие, развратные, сумасшедшие… считайте как хотите), которые эти преступления совершают и даже находят своим поступкам если не оправдание, то хотя бы объяснение. Есть жертвы этих преступлений, которые считают такие объяснения лживыми, а самые суровые наказания — недостаточными. И, конечно, есть разные правовые тонкости, неточности и шероховатости, а также полемика законодателей и правоведов. О добровольном согласии, о пороговом возрасте, о добросовестном заблуждении касательно возраста и о том, что такое «развратные действия». Хотя по всем этим вопросам существуют руководящие разъяснения Верховного суда, полемика далеко не закончена: моложавая жизнь обгоняет седых законников.

Впрочем, точно так же обстоит дело со всеми другими статьями уголовного кодекса. Разные мнения о причинах, о наказаниях, о правовых тонкостях вопроса.

Но вот что я подумал. Вот, к примеру.

В основе целого ряда правонарушений (от мошенничества до шпионажа, включая широкий спектр должностных преступлений) лежит ложь. В основе других преступлений (от мелкого хулиганства до массовых убийств) лежит жестокость. Примерно так же, как в основе сексуального насилия над детьми (или сексуального использования детей) лежит педофилия. Однако никому в голову не приходит кричать: «Лжецы атакуют!» Или составлять общедоступную базу данных по жестоким людям. Мучил в детстве кошек, побил соседа по парте, обругал и толкнул человека в метро, цинично высказался по поводу гражданской войны в Судане — пожалуйте в компьютер. Чтобы все соседи знали: соседнюю квартиру приобрёл жестокий человек. И чтоб соблюдали осторожность, общаясь с ним.

Кстати говоря, бытовых насильственных преступлений, совершаемых жестокими людьми, в сотни, в тысячи раз больше, чем сексуального насилия над малолетними. Одних только убийств на бытовой почве — десятки тысяч в год, не говоря о нанесении телесных повреждений. Сексуальных преступлений в отношении детей — от 129 в 2003 году до примерно 3000 в 2007-м (скорее всего, такой резкий взлёт вызван изменениями принципов учёта).

Конечно, всякое насилие над ребёнком ужасно, отвратительно. Оно гораздо преступнее, чем насилие над взрослым. Потому что это насилие над слабым и доверчивым человеком. Но чем оно преступнее насилия над беспомощным стариком, над инвалидом, который не может оказать сопротивления? Чем оно хуже сексуального использования психически больного или слабоумного человека, который не понимает, что с ним собираются сделать? Чем оно, наконец, хуже массового убийства мирных жителей, которое совершают вооружённые люди во имя бредовых идей: то во имя чистоты расы, то во имя диктатуры пролетариата?

Всё перечисленное — в равной степени мерзость. Однако о преступлениях над стариками, инвалидами и слабоумными не говорят отдельно, общественное мнение не выделяет этих преступников в отдельную, особо ненавистную категорию. Что же касается планомерных убийств мирных жителей, то значительная часть общества склонна этих преступников оправдывать или как минимум объективно разбираться в их мотивах.

Само слово «педофил» стало паролем, спусковым крючком. Стандартная ситуация из американского фильма: за героем следят, детектив прогуливается под его окнами, герою надо, чтоб детектив ушёл. Как это сделать? Позвонить в полицию и сказать, что «тут какой-то подозрительный господин ходит туда-сюда по нашему переулку»? Не годится. Это демократичная Америка, здесь каждый имеет право гулять по федеральным и муниципальным просторам. Тогда герой говорит полицейскому: «Тут у нас в переулке играют дети, а какой-то странный господин подходит к ним и делает какие-то странные жесты». Тут же появляется полиция, бедного детектива хватают и везут в участок. Герой тем временем успевает убежать.

Развернуть Свернуть

В чём же дело? Почему именно педофил стал главным чудовищем последних двух десятилетий? Почему педофилия стала навязчивой идеей современной культуры — западной, но и российской тоже?

Тут многое совпало и смешалось. Зигмунд Фрейд, итоги Второй мировой и распад СССР в одном флаконе.

Но по порядку. Европейская культура давно и прочно, уже сто лет как, усвоила учение Фрейда о детской сексуальности. Все согласны, что человек формируется в первые годы, а то и месяцы жизни. Детство освящается, и вторжение в него становится запретным, поскольку всякое вторжение несёт для ребёнка травму. Это вам не XIX век, где задача воспитателя была сломать волю ребёнка (немецкий тезис), где наказанная девочка декламировала «Я гадкая! Я воровка! Я лгунья!» (французский опыт), где детей пороли, ставили в угол, запирали в карцер (английские манеры). Уж не буду повторять банальности, как жестоко обращались с детьми в низших классах и как там практиковалась детская сексуальность: «Мой Ваня моложе был меня, мой свет, а было мне двенадцать лет». Это так, к слову.

Но в учении Фрейда есть и вторая сторона. Доказано и признано, что ребёнок с ранних лет одержим сексуальными желаниями и фантазиями, да не простыми, а первертными, инцестными, садистскими.

Всё это вызывает бессознательный протест, желание вернуться к образу ребёнка-ангела, каким он рисовался примерно до середины XIX века. Собственно, и тогда все порки и карцеры были направлены на одно — вернуть ребёнка в ангельский чин, выбить из него бесов непослушания, вранья, вороватости и онанизма.

В результате на рубеже тысячелетий ребёнок превратился в табу, одно прикосновение к которому влечёт страшные кары. Если в 1970—1980-х годах детей гладили по голове и сажали к себе на колени, а иногда и делали «а-та-та по попке», то в 1990—2000-е годы это стало опасно даже для родителей, а если по головке гладил и на коленки сажал чужой дядя, особенно если учитель или тренер, то держись, педофильская твоя морда!

В табуировании ребёнка и в ненависти к педофилам есть ещё одна составляющая. Нравится нам это или нет, но отношение к ребёнку взрослого — а тем более взрослого родственника — наполнено эротикой. Язык не даёт солгать. Когда люди говорят о любви к родителю, партнёру и ребёнку, то используется одно слово — любовь. Мы же не говорим, что мать мы почитаем, жену любим, а дочь воспитываем. Мы любим и ту, и другую, и третью. Да, конечно, по-разному. Но любим. Есть о чём поразмыслить.

Детей любят, их обнимают, тискают, гладят, целуют. Ребёнок привлекателен в качестве объекта для телесной ласки. Кто не верит, пусть посмотрит, как мамы тетёшкают своих младенцев. Здесь эротика не только педофильская, но ещё и инцестная (поскольку ласкают детишек родные мамы), да ещё в половине случаев гомосексуальная (поскольку ласкают они девочек, дочек). Это, как говорится, медицинский факт. Но точно так же, как люди справляются с агрессивными импульсами и парализующим страхом смерти, надо уметь справляться и с педофильско-инцестным драйвом.


Скандал с арестом Романа Полански в Цюрихе стоит на первом месте среди самых обсуждаемых тем «Яндекса» вот уже три дня. Расплата, настигшая режиссёра за преступление, совершённое более 30 лет назад, как видно, лишила покоя не только фигурантов щекотливого дела.

Город ангелов

Всегда, кстати, выходило справляться. А вот сейчас что-то сорвалось. Какие-то скрепы сломались в обществе и в душах. Вот люди и начали бояться собственных неосознанных желаний. Испугались настолько сильно, что материализовали свой страх в ужасающей фигуре педофила.

Но это ещё не всё. Педофил стал необходим в качестве идентификатора, в качестве зловредного другого, относительно которого отстраивается мораль, порядок и собственная позитивная самооценка. Такими персонажами были всевозможные внешние и внутренние чужаки, инородцы и иноверцы. Еретики. Ведьмы. Нищие, бродяги и разбойники. Огромную роль в формировании европейской (то есть христианской) идентичности играла мифологизированная фигура еврея, что закончилось невиданной трагедией холокоста. Мораль: фигура-то мифологизированная, а в печах жгли реальных людей. Миф прожорлив.

Во время и после Второй мировой войны зловредным другим стал нацист, немец. До начала 1950-х годов серый волк в американских мультфильмах носил фуражку со свастикой. Но даже в середине 1990-х я слышал в окладистых американских семьях совершенно искренние проклятия по адресу Германии: да пусть они сдохнут, нацисты чёртовы, нашего дедушку там ранило. Однако начиная с середины 1950-х кокарда на фуражке серого волка изменилась — вместо свастики выскочил серп с молотом.

Советский Союз и мифологизированный коммунист, «комми», стали надёжным идентификатором для Запада в течение десятилетий. Но вот рухнула Берлинская стена, а там и Советский Союз. Надо было искать что-то новое.

И тут совпало: распад СССР обусловил распад западной дисциплины — военной, политической, социальной. Эта дисциплина во многом держалась на блоковом противостоянии, на реальном страхе, что западная группа войск рванёт к Ла-Маншу. Нет угрозы (команда «вольно!») — нет и тех внутренних рёбер и каркасов, которые позволяют людям справляться с собственными желаниями, в том числе и с желаниями запретными. Поэтому и возник педофил как мифологическое средоточие зла, как козёл отпущения.

Ещё раз подчеркну, сексуальные преступления против детей действительно существуют. Это факт, эти преступники должны сурово наказываться. Но одно дело — реальные негодяи, и совершенно другое — истерия по поводу Педофила с большой, так сказать, буквы.

Интересно, что на роль зловредного другого пытались выдвинуть террориста. Не вышло. У него множество защитников. Левый терроризм имеет почтенную историю, начиная с русского народовольчества. Адвокатами левого терроризма выступали уважаемые господа, например Жан-Поль Сартр. Национально-освободительный терроризм имеет своих мирных приверженцев (политическое крыло ИРА и т.п.). Исламский терроризм имеет внятные и, как ни парадоксально, почти приемлемые для Европы мотивы. Педофил в этом смысле — весьма удачная фигура.

Но и он не вечен. Кто следующий? На ком сконцентрируется социальная ненависть, которая, скорее всего, придёт на смену ненависти телесной? Проще всего предположить, что это будет адвокат. Столь же вероятный кандидат на роль зловредного другого — это богач из непроизводственной сферы. Ещё один-другой финансовый кризис — и главным врагом человечества станут банкир, брокер, аудитор, ну и адвокат до кучи.

Одним словом, консультант.

Как только Европа справится с педофилами, она примется за консультантов.






Базовые корни педоистерии - в архетипическом универсальном для всех людей образе принесения в жертву ребёнка, со времён Авраама и Исаака. Ритуальная инициация детей/подростков, через боль, кровь, шок и опасность. Этот образ хранится в подсознании каждого человека, и связан с сексуальностью. И это большая проблема - потому что на самом деле, переход из детства во взрослость связан с половым созреванием и сексуальностью, то есть, с приобщением вчерашнего ребёнка к сексуальным переживаниям - миру взрослых.

Проблема в том, что секс связан в подсознании подавляющего большинства людей с насилием - кровью, пытками и т.п. То есть, эта сфера ОЧЕНЬ грязная, это самые натуральные авгиевы конюшни подсознания. Грязная она в самую первую очередь благодаря христианской религии, поставившей на проявления человеческой сексуальности сильнейшее табу.

Любой человек чувствуя в глубине себя всплывающие подобные картинки когда слышит что-либо на тему "секс и дети", поэтому моментально бессознательно ассоциирует секс с убийством и/или мучениями ребёнка. Это происходит на полном автомате и до сознания доходит как некий неоспоримый факт. Факт, который пугает, ибо это нарушает все мыслимые и немыслимые внутренние же нравственные нормы. Естественно, что генерируется столь чудовищной силы неуправляемая агрессия, насколько чудовищен и неуправляем страх. Страх же на порядки усиливается тем, что в голову (и опять же, подсознание) обывателя внесено христианское представление о праведности, и представление о греховности всего сексуального (что бы ни говорили религиозные деятели или атеисты-анархисты, такое представление есть практически у всех представителей т.н. западной культуры).

Поэтому даже националистический экстремизм не идёт в сравнение с возможностями педоистерии по своей разрушительной мощи. Она сравнима только со средневековой охотой на ведьм, новой инкарнацией коей, собственно, и является - природа их та же самая - невежество и страх сексуальности на почве морали иудео-христианского происхождения.

Однако, долгое время эти глубины психики никто не намеревался ворошить. Случилось это в Америке конца 70-х, на т.н. второй волне феминизма. Радикальные феминистки, рассматривая мужчину как своего биологического врага, насильника и эксплуататора, первыми начали вопить о сексуальной эксплуатации женщин, занимающихся проституцией, а также снимающихся в порно и эротике. А также детей (женщины и дети психологически имеют больше общего между собой, чем с мужчинами), эротические и просто арт-фотографии которых на тот момент имели свободное хождение в США и в Европе и интересовали очень небольшое число людей. Таким образом, демона выпустили именно феминистки. Затем идею подхватили ультраконсервативные протестантские круги, почуяв свою выгоду. И началась стадия раскрутки истерии по сценарию средних веков, используя традиционный для христианства образ принесения в жертву невинного группой злодеев. По стране через жадные до сенсаций СМИ пронеслись панические слухи о существовании хорошо законспирированных тайных обществ, которые бьют младенцев и пьют их кровь. С "педофильским лобби" они тогда имели немного общего - в основном, в образах были младенцы и питие крови, почти без сексуальных мотивов. Эти слухи были всерьёз расследованы и осуждено множество совершенно невинных людей, многие из которых были оправданы спустя десятилетия. Ещё через несколько лет образ врага изменился и приобрёл те черты, которые он имеет сейчас - это подлый сексуально озабоченный дядька, совращающий детей (кровь он уже перестал пить).

Главное было (хотя вряд ли - как мне кажется - это был чей-то осознанный проект) - задеть сексуальный вопрос, чтобы у народа включился интерес (подобный интересу к частной жизни звёзд в жёлтой прессе) и "понеслось". А чтобы окончательно у масс "съехала крыша" - требовалось попасть на нечто архетипическое, что собственно. и произошло - очень удачно для тех, чья работа - распространять по планете страх и ненависть, разрушать человеческие судьбы и инвалидизировать нормальных средних людей на достаточно глубоком психологическом уровне.





http://www.chaskor.ru/article/kak_ek...lachayut_25415
Как эксперты-психологи педофилов разоблачают
«Если на рисунке пациента изображен предмет, у которого измерение по высоте больше, чем по ширине - то это фаллический символ»

Я, было дело, закончил дневное отделение факультета психологии МГУ им. Ломоносова, причем хорошо учился, чего уж там. Поэтому могу квалифицированно высказаться насчет «экспертизы» некоего «эксперта-психолога» Лейлы Соколовой, по результатам которой, как пишут, отправили на 13 лет по обвинению в изнасиловании собственной дочери железнодорожника Макарова. Дело нашумевшее, думаю, все о нем слышали.

Вкратце суть дела такова: мама отнесла мочу 9-летней дочки на анализ для какого-то рутинного обследования, бдительная лаборантка обнаружила в моче «мертвые сперматозоиды», тут же завели дело, обвинили, чтоб далеко не ходить, папу девочки по фамилии Макаров, а рисунки девочки отдали на экспертизу упомянутой Лейле-эксперту. Лейла-эксперт быстро обнаружила на рисунках фаллические символы и заявила, что рисунки, дескать, принадлежат ребенку, подвергшемуся сексуальному насилию. Результат - папе вломили 13 лет, и он сейчас парится на нарах в почетном звании педофила. Егор Холмогоров уже поспешил заявить в своем ЖЖ, что у него «недостаточно информации, чтобы судить о данном деле».

В деле два аспекта. Первый - очевидный, то есть «экспертно-психологический». О нем в нашей психологической среде с незапамятных времен ходит такая хохма: «если на рисунке пациента изображен ЛЮБОЙ предмет, у которого измерение по высоте БОЛЬШЕ, чем измерение по ширине - то это, вне всякого сомнения, фаллический символ. Если же на рисунке изображен предмет, чье измерение по высоте МЕНЬШЕ, чем измерение по ширине, то это - тоже вне всякого сомнения - есть ЛЕЖАЩИЙ фаллический символ». То есть мы, психологи, сами-то прекрасно знаем цену всем своим «экспертизам».


Очень интересно наблюдать за тем, как передовые научные идеи становятся частью массовой культуры. Это неизбежное и вполне естественное явление выглядит столь же забавно, сколько и трагично. Потому что сами авторы этих идей либо совсем не доживают до этого момента, либо, если доживают, ужасаются тому, насколько массы извращают их идеи… Искажают или в лучшем случае просто недопонимают. Ведь ассимилируя революционные, авангардные идеи, делая их своей частью, культура (а в частности и в особенности — массовая культура) всегда огрубляет их, упрощает и даже сводит к какой-то пошлой пародии на самих себя.

Психоанализ, кусающий собственный хвост

Вероятно, тут даже правильнее начать с того, что психология - это не наука в строгом смысле слова. По своей природе она значительно ближе к искусству. В психологии нет четких зависимостей переменных «если а, то b», или «щелкни кобылу в нос, и она махнет хвостом». Когда махнет, а когда и засветит копытом в глаз - предсказать невозможно. В особенности это относится к так называемым проективным методам психодиагностики. Анализ детской психики по рисунку как раз и относится к числу таких методов.




Рисунок дочери Макарова, на основании которого делала заключение эксперт.

Всем потенциальным психоаналитикам и психодиагностам на лекциях с самого начала вдалбливают: любые проективные методы являются по своей природе вспомогательными, то есть не позволяют ни о чем судить наверняка. Психодиагностика - это ни в коем случае не лабораторная диагностика, скажем, крови: нашел там какой-нибудь ВИЧ - и сразу «э-э, да вы, батенька, СПИДОНОС!» С психодиагностикой так не получится.

Все, что может сказать психолог по рисунку - это «может быть». Точнее, рисунок может лишь подсказать в самых общих чертах, в каком направлении копать. Ну и самое существенное: в любом случае психодиагностика указывает на события ПСИХИЧЕСКОЙ, то есть внутренней жизни клиента. Она вообще не говорит о том, что клиент делает или что с ним делают - она говорит о том, что клиент ПЕРЕЖИВАЕТ. Попросту говоря, с точки зрения криминалистики психодиагностика вообще практически бесполезна, во всяком случае, напряму.ю, так как мысли, намерения и настроения у нас в стране пока еще, слава богу, неподсудны.

Наконец, еще и такой немаловажный фактор, как сама по себе отечественная психология. Тут надо понимать, что в России, в СССР и опять в России психология всегда была и остается в глубоко маргинальном положении, в общем-то, характерном для всех гуманитарных наук совка и постсовка. То есть «по закону больших чисел» изредка появлялись гении, фигуры поистине мирового уровня - Выготский, Лурия, сейчас вот, думаю, недавно умерший Афанасьев... Но под ними - и это надо четко понимать - ПУСТЫНЯ. Наша психология сугубо провинциальна и мелка, ФИГУР нет, полноценного научного сообщества - тоже нет. Неизвестно, где там училась эта Лейла - но факт тот, что НАУЧИТЬСЯ ей было по большому счету НЕГДЕ.

Причем ситуацию не спасло бы, даже если бы наша Лейла умудрилась закончить психологический Гарварда или там Сорбонны. Беда в том, что практическая психология слишком привязана к языку и культуре, она на нем живет, если хотите - паразитирует. Закончив Сорбонну, можно хорошо практиковать во Франции, но быть при этом абсолютно беспомощным в России.

Соответственно, большинство (если не все) наших психодиагностических методик - кальки, передранные «насуху.ю» с западных аналогов, то есть С НАРУШЕНИЕМ ПРОЦЕДУРЫ. Никакие западные тесты - а уж проективные и подавно - вообще нельзя просто «переводить» ввиду разницы языков и менталитетов. Их надо ВЫСТРАИВАТЬ полностью заново, с нуля, на больших массивах, иначе они будут невалидны.


Последние несколько лет общество систематически напоминает мне, что если у меня нет психолога, то со мной что-то не так. Поговорить со мной обо мне за мои же деньги жаждет армия психотерапевтов. Наверняка это одна из самых популярных профессий, тем более в кризис.

Срочно к Александру Сергеевичу!

Однако это очень дорого (действительно дорого), и этим никто КАК СЛЕДУЕТ никогда у нас не занимался. То есть, строго говоря, ВСЕ выводы, которые делают «на основании тестов» в любых «психодиагностических центрах» в нашей стране - это шарлатанство чистой воды. Точно с таким же успехом можно «тестировать» при помощи тестов из журнала «Космополитен» или там «Психоложи» - там их масса в каждом номере. Дешево и сердито!

Естественно, найдется много практикующих психологов, которым сей диагноз придется не по нраву. В общем, их даже нельзя за это винить - в конце концов, люди зарабатывают деньги, а при этом грех немного не понадувать щеки. Я-то ведь не зарабатываю психологией, и мне плевать на «корпоративну.ю этику», а если точнее - на корпоративную круговую поруку.

Да и, с другой стороны - а есть ли она, эта корпорация? Ведь «психологическую экспертизу» уже не первый раз задействуют в грязных или по меньшей мере сомнительных делах, во всякого рода кампаниях. И что - была ли хоть какая-то реакция «психологического сообщества»? Нет, никакой. Разобщенные маргиналы - вот что такое современные психологи. И вот теперь они дождались, что на них спустили всех собак. Скоро этак всех, независимо от пола, заставят с голыми задами и в латексных бюстгальтерах скакать по сцене в качестве «нижних» и «верхних».

Потому что - и в этом как раз второй, более важный аспект «дела Макарова». Поражает, с какой готовностью наша трусливая публика обвинила во всех грехах экспертшу Лейлу.. Даже как-то неудобно теперь объяснять, что эксперты, какими бы садистами в душе они ни были, сами никого к 13 годам не приговаривают. И что, даже если Лейла появлялась в зале суда вся в коже и с голым задом, со стеком в руке - едва ли она тем самым обретала мистическую власть над судьей.

ПРИГОВОР ВЫНОСИТ СУД! Все, что я выше написал о принципах психодиагностики и «весе» экспертных заключений - это никакая не тайна, это, по идее, известно любому судье еще по юридическим курсам. Почему в центре общественных возмущений оказалась экспертша, а не судья, не следователь - мне лично неведомо. Точнее, догадаться можно - но это очень нелестная догадка для вас, дорогие друзья.

А спасать Макарова из пасти нашего «правосудия» нужно. СВОБОДУ МАКАРОВУ!!!

[Antuanela]

http://rkn.gov.ru/docs/Razdel_7.pdf

[Antuanela]

https://vk.com/dimavladimirskiy человек захотел показать другой мир его тут же
занесли в педофилы и во враги народа

https://vk.com/topic-62009447_29480036